Страница подшивкипророческая былина «Как Святые горы выпустили из каменных пещер своих русских могучих богатырей»

Аватар пользователя nalubky

Былина полна, как сейчас модно говорить, "ахретипических смыслов".

Публикация состоит из двух частей:

  • В начале предисловие известного деятеля антропософии С.О.Прокофьева.
  • Сама былина

Предисловие 

Пророческая былина "Как Святые горы выпустили из каменных пещер своих русских могучих богатырей" по своему характеру и содержанию представляет совершенно уникальное произведение русского народного творчества. Эта былина возникла из непосредственного духовного видения. Поэтому недостаточно лишь дать воздействовать на себя ее художественно-эмоциональному строю, но необходимо обрести действительное понимание той духовной реальности, которая некогда созерцалась русской ясновидящей, ее создательницей, а затем была ею облечена в форму былинного повествования. Только тогда сможет эта былина раскрыть читателю всю глубину своей мудрости и все значение своих прозрений; сможет, подобно зарнице, осветить весь исторический путь России из прошлого, через настоящее, - в будущее. 

Как же современному человеку приблизиться к пониманию стоящей за образами былины сверхчувственной реальности? Ответ на этот вопрос дает современная наука о духе, или антропософия, представляющая собой софийное, то есть космическое, учение об Антропосе - о Человеке. 

Основанная в начале XX века австрийским философом и духовным исследователем Рудольфом Штайнером (1861-1925) как результат достижения им современного христианского посвящения, антропософия позволяет проникнуть во внутренний смысл русской былины, понять всю ее духовную глубину и значение. 

По этой причине в настоящем издании былина предлагается читателю в антропософском освещении. Ее тексту предшествует краткое введение в некоторые понятия антропософии, за которым следует комментарий к былине, позволяющий с помощью этих понятий проникнуть в ее духовное содержание. 

Сергей О.Прокофьев
 


 

пророческая былина 
«Как Святые горы выпустили из каменных пещер своих русских могучих богатырей»

Где ума твово не хватает, спроси разума, 
Разума доброва, тихова, мудрова, 
От Божьей беседы всегда молчаливова, 
Вещева, крепкова, ко зову сердешному чуткова, 
Твово охранителя, перед Богом заступника.

                              I

Избив на Сафат-реке силу татарскую,
Порасхвастались витязи славные, русские, -
Не иначе, как разум оставимши,
И на ум голой свой понадеямшись, 
Что и с силой нездешней пора им боротися.
И явилась им сила нездешняя, ясная,
Двое небесных воителей: не признали их витязи...
Налетел млад-Алеша, что первым расхвастался,
На две части рассек двух воителей, 
И предстали уж четверо, не двое воителей.
От меча вострова Добрыни Никитича
Пали четыре воителя, но встало их восьмеро.
После сечи стар-Ильи Муромца,
После свиста Васьки Буслаева, копья Иван Гостинново 
Шестьдесят и четыре поднялося воителя.
Бросились витязи на силу нездешнюю,
Все плечом пошли о плечо, как один.
Стали силу колоть и рубить,
А сила небесная все растет да растет, 
Все на витязей с боем идет.
Утомились витязи, уходились, испужалися.
Побежали в горы святые, великие, 
Под защиту брата старшова свово, 
Брата крестовова, Святогора самово, 
Святогора огромаднова, завсегда спящева. 
Разбудили они брата свово, 
Разбудив, взмолилися; 
От страха без слова, без речи взмолилися; 
Илью Муромца - сына крестианскова, 
Атамана свово, первым поставимши.
Простирал Святогор глаза свои - озера бездонные, 
Насугробил он брови свои - леса дремучие, 
Всколыхнул зевотой своей землю стоячую, 
Потянувшись, задел облако ходячее, 
На Илью, как на диво-дивное уставимшись. 
Признал Илью, с кем крестом своим поменялся, 
Познал сердцем мольбу витязей горькую, 
Хватил Святогор русских витязей и коней их заодно, 
По карманам своим - по пещерам глубоким порассовывал, 
А сам, вздохнумши, долговечныим, крепким сном заснул.

                    II

И от сна-то от етова крепкова, 
От тяжелова сна, от грузнова, 
Великая мука богатырям выпала. 
Адова мука мученическая... 
Сами-то они не спят,
Не спят и в темноте своей не вид ют,
Но усе слышут, усе разумом своим понимают. 
Как по Святой Руси Кривда пошла, разгулялася, 
Сама Кривда поганая, басурманская, 
Как она поедом ест народ православной, 
Церкви Божий закрывает,
Людей русскиих убивает. 
-"Нет, меня, Кривды, ничево сильней на свете, 
Со всякой силою могу боротися, -
С Самим Христом - Царем Небесныим!" 
-Кривда так говорит, похваляется, 
Над русским народом потешается, 
-И где стоит он на Матери-земле, 
Где бредет он по ней - и все сиротинушкой. 
И тады криком крикнул Илья-стар,
Илья - сын крестианский в темноте своей, 
Крик-то ему великой сердце подало, 
А от сердца пошло в голову седую Ильи. 
- Гой еси Ты, Богородица наша, Мать сыра земля! 
Ты прости сынов Твоих младшиих, 
Богатырей русскиих, стародавниих, 
Что с похвальбы своей нечестивой, 
В темном полону сидят в горе каменной, 
Сиднем сидят века длинные, колючие, 
Века колючие, занозистые и вострые, 
Подыми Ты от сна старшова сына Твово, 
Святогора великова из великих богатыря! 
Дай нам волюшку, слободу царскую, 
Чтобы верою послужить и правдою, 
Верой-правдою земле святорусской,
Народу свому русскому-православному... 
- "Гой еси Ты, Богородица, наша Мать сыра земля! 
Ты услышь моление сынов Твоих младшиих, 
Богатырей могучиих, русскиих".

                         III

И прошел насквозь истошный крик Ильи, 
Ильи - сына крестианскова, горы каменные,
И поднялся крик поверх облака ходячева, 
И взлетел крик к небесам златоверхиим, 
И упал крик, и приткнулся крик комочком болезныим, 
Комочком болезныим у самова престола Богородничнова. 
Богородица-то комочек болезной приметила, 
Крик-то ево истошный заслышала, 
Моление Ильи к сердцу Свому приняла, 
К сердцу Свому приняла, горько всплакнула, 
И к престолу Сына Свово, Иисуса Спасителя, 
По лазурным ступеням, склонив голову, 
Склонив голову, тихой взошла поступью! 
Она молит Чадо Свое любимое, 
Она слезы льет, что частый дождь идет, 
Она просит прощения богатырям русскиим. 
И поспешает Пречистой в ответ Сам Спаситель, 
Сам Христос говорит на престоле высоком: 
- "О Мати Моя возлюбленная, во всех женах благословенная, 
Заступница предо Мной всякова грешника великова и малова! 
Тобою прощается похвальба богатырская, 
Похвальба богатырская, русская - неразумная", 
-И дает приказ Царь Сам Небесной Михаилу Архангелу и Егорию Храброму 
Собрать Силы и Власти Небесные,
И при трубах Серафимских, и при гласах Херувимских, 
На покровах Архангельских и на крыльях Ангельских, 
Слететь со Владычицей к земле святорусской. 
И собралися Силы несметные, Власти могучие, 
Загремели, вострубили трубы Серафимские, 
Воспели радостные гласы Херувимские, 
Развернулись покровы Архангельские, 
Раскрылись крылья белоснежные Ангельские, 
Восприяли Владычицу Небесную, Матерь Божию, 
Царским летом прошли всех небес семеро,
Опустили Заступницу на самой земле святорусской.
И возговорит Богородица, Мать сыра земля:
- "Гой же и вы, мои горы крутые,
Мои горы высокие, горы каменные, горы Святые! 
Расходитеся вы, расступитеся, разломитеся!
Выпускайте вы сынов Моих младших,
Богатырей могучиих русскиих!
Прощена им похвальба их грешная,
Что в бою они возьмут силу нездешнюю. 
Проснитеся вы, горы Мои великие,
От крепкова сна свово долговечнова!
Волю давайте богатырям русскиим, стародавниим!
Стосковалась по ним земля святорусская,
Святорусская, сестра Моя младшая".

                    IV

От гласа тово Богородичнова
От зова тово Матери земли сырой
Заскрипели, закряхтели, застонали горы каменные.
Всколебалися они, всколыхалися... 
Растворялися, расступалися, разъезжалися.
Просыпался великой из великих богатырь,
Богатырь-от сам Святогор огромадной.
Открывал он карманы свои - пещеры темные,
Выезжали из теих пещер глубокиих
Славные и могучие богатыри, 
Богатыри святорусские и все рядышком:
Илья Муромец, роду крестианскова,
Добрыня Никитич, боярский сын,
Алеша Попович, роду поповскова,
Иван Гостинной, купеческий сын, 
Васька Буслаев от слободнова Новгорода.
Выезжали они, сняв шеломы, крестилися, 
На все стороны, на четыре все низко кланялись, 
Подтянув богатырских коней, подправлялися, 
Приезжали к ночи на Сафат-реку. 
Разбив бел шатер на реке, молилися, 
Помолившись, опочив держали, 
Опочив держали, окромя атамана свово, 
Казака старова - свет Ильи Муромца, 
За всех печальника - сына крестианскова.
Богатырский сон глубже моря-окияна, 
Богатырский храп - на сто верст кругом. 
Не змея подколодная - ночка темная 
Вокруг Ильи с сладким шепотком увивается.
- "Ты усни, Илья, приклонись, - сон дороже матушки.
Как без сна бой держать и победу кончать?" -
Илья слушает, думу думает, усмехается, 
Седым крутит усом своим, забавляется.
- "Ах ты ноченька-ночь, тюрьма каменная!
Не сидел ли Илья за решеткой твоей.
Слушал песни твои, наговоры твои,
Чтоб уснуть стар-Илье, чтоб забыть вся и всех?..
Не уснул, не вздремнул сын крестиянской Илья,
И сквозь песни твои услыхал стон Руси,
Расслыхал и воззвал... Услыхали его. 
Стал на стражу Илья, за покой мать-земли.
Ах ты ноченька-ночь, тюрьма каменная!
Сладки песни твои, ко сну тянут они.
Да заснет стар-Илья, и конченье прийдет
Православной Руси и всем деткам ее". 
Огрызнулась ночка темная ветром буйным, холодным,
Пролила ведьма дождь на Илью с облака висячева.
Стала змея собираться в путь-дорогу далекую...
А на Божьей стороне, на восточной, цветы алые показалися. 
Поднялась, заиграла, рассмеялась Илье зорька светлая, 
Перед солнышком ясным - перед молодцом добрым вся раскраснелася.
Выпрямлялся Илья в богатырский свой рост,
Воздыхал грудью полною.
Омывался в реке, поклонялся Христу,
Припадал к земле-матери. 
Восставал - "Что за шум? Аль ослышался?" -
Оглянулся. Видит он - ко Сафат-реке
Ползет туча темная-черная, грозная-превеликая,
Идет войско Кривды самой - басурманское.
И кричит стар-Илья зычным голосом: 
- "Ой уж и где вы, эсаулы мои, братья названые?
Вы проснитеся, подымитеся, на борзыих коней садитсся!
Приезжайте к атаману свому, Илье - сыну крестиянскому".
Просыпалися витязи могучие, 
Подымалися эсаулы от зова богатырскова, 
Христу молилися, на коней добрых на своих садилися, 
К атаману своему все съезжалися. 
И возговорит Илья Иванович - сын крестиянской:
- "Ой и гой же вы, эсаулы мои храбрые, Витязи русские могучие!
Старой казак Илья Муромец сам в лоб на Кривду пойдет. 
Ты, Добрыня Никитич, ударь справа по Кривде! 
Ломи слева, Алеша, силу проклятую! 
Нажимай ее с тылу, Иван Гостинной! 
А ты, Васька из Новагорода, 
Как приметишь, где слобода твоя нужна, 
Воля твоя нужна, гулящая да непокорная, 
Там и ударь на Кривду! 
Да ударь с гиком и посвистом молодецкиим, 
Чтобы Кривда эта испужалася, 
Не так меча твово булатнова испужалася, 
Как гика и посвиста твово молодецкова, 
Молодецкова, слабоднова да гулящева". 
-Не соколы ясные на Краснова зверя кидалися, 
Русские витязи на войско Кривды бросалися. 
Стали они силу Кривды колоть-рубить. 
Не столько витязи рубят, 
Сколько добрые кони их топчут. 
Как взмахнет меч булатной Ильи - просека видна! 
В лоб на Кривду пошел Муромец. 
Показалась она... Огромадная вся... 
Одним глазом глядит... Кривобокая! 
Песье рыло заместо лица, 
Языком, что с версту, обтирается. 
Булавой в сорок пуд размахнулся Илья... 
Потемнело в глазах, подвернулась нога, 
-С пустым местом борьба не под силу... 
Когда встал, Кривды нет... На просеках везде 
Полным-полно опять черной рати... 
Тридцать ден, три часа, три минуточки 
Смертным боем таким бились витязи... 
Утомились их плечи могутные. 
Уходились их кони добрые, 
Иступились мечи их булатные, 
А Кривда все с боем идет, 
Все новую силу с боем ведет,
И упал тады Илья - сын крестиянской, 
И припал он к Матери сырой земле. 
- "Ой и гой еси Ты, Богородица, Богородица моя, Мать сыра земля! 
Ты прислушайся к Илье, сыну Твому, 
Сыну Твому верному - крестиянскому. 
Не очам его дано было то видеть,
Не ушам его дано было то слышать, -
Сердцу ево, оглянувшись, душа тихо молвила, 
Что сила нездешняя, не небесная,
Не небесная, пододонная,
Рядом с Кривдой стоит,
Бой держать Кривде неустанной велит" -
Подымался стар-Илья от земли на ноги, 
Божий крест клал на себя по писанному.
Почал звать эсаулов - своих товарищей
На последний совет, на завещанной.
Побежали они вчетвером, становилися:
Усталые, исхудалые, почерневшие, потемневшие. 
Только слово свое Илья молвил, вздохнув,
Как приметил, что витязей больше: всех пятеро!
Диво-дивное! Чудо-чудное!
Захотел опросить, да, взглянув, опознал
Одного из воителей, от которых бежал в горы каменные. 
Опознали все витязи, опознав, признали
Вернова братца свово названого - Егория Храброва.
Склонились от стыда жгучева головы витязей.
Над кем хвастались?.. С кем боролися? Ково испужалися?
Забыв службу свою православной Руси, 
Куда спрятались храбрые?.. На ково святорусскую бросили...

                         V

То не ветер утренний, ласковой 
Пролетал над дубами высокими, могучими, 
Пролетал, пробуждал, поднимал 
Головы их, ночью темною к долу пригнутые... 
То Егорий-свет Храброй подходил,
Подходил, подымал головы русские - богатырские, 
Подымал, обнимал, целовал,
Целовал свет-Егорий, улыбаючись. 
То не птичка Божия - жаворонок в небе, 
Дню рабочему-трудному, крестиянскому,
Песнь свою ясную, от солнышка завсегда теплую, 
Из поднебесья воссылал заутра. 
То Егорий Святой своим голосом, 
Распевом своим чистым, ангельским, 
Смеючися, утешал тихо русских витязей-работничков: 
- "Кто старое, братцы мои, помянет, тому глаз вон!" 
От целования тово братскова - Егория, 
От прощенова гласа ево теплова, веселова, 
Становилися витязи во весь рост свой огромадной, 
Раздвигали, выпрямляли богатыри плечи свои о косу сажень, 
Подымали головы свои непобедные с шеломами железными, 
Хваталися руками могутными своими за мечи булатные, 
Наливалися по жилушкам своим силою русскою, стародавнею, 
Смотрели не насматривалися на Егория Храброва, 
На свет-Егория, Заступника земли святорусской, 
По колена ноги у Егория в чистом серебре, 
По локоть руки в красном золоте, 
Голова у Егория вся жемчужная, 
Власы у него светло-русые и все в кудреньках, 
По всем Егорий часты звезды.
Млад, юн, неизреченно прекрасен свет-Егорий,
И горят огнем глаза ево от сердца ево Горячева,
От сердца ево Горячева, от любви ево к земле святорусской.
И возговорит Алеша-млад, что первым в старое время
расхвастался:
- "Ты скажи нам, Егорий-свет, Егорий наш милостивец, 
Что эта ль не увиделся нам ты давеча на Сафат-реке, 
На Сафат-реке с звездами на тебе частыми?.. 
Что эта ль не приметили мы тебя в чистом серебре, в красном золоте,
В красоте твоей неизреченной и с гласом твоим ангельским? 
Неужли приметив тебя, мы бы с тобой дралися, билися?"
-И отвечает Егорий-свет гласом своим ангельским: 
- "Брат мой названой, Алеша-млад, богатырь русский, могучий, 
Тебе первому мое научение, а прочим не наученье - совет доброй: 
Гнило слово похвальное, -
Похвала человеку пагуба.
Темнит слово похвальное, поспешное, громкое, 
Темнит разум, Господом-Богом дарованной, 
А без Светлова разума ночка в сердце темная... 
Много ль, Алеша, видится, примечается ночкой осенней-темною"?

                                   VI

И пошло слово доброе свет-Егория к богатырям русскиим, 
К богатырям русскиим в самое сердце их горячее. 
В том сердце своем они заложили, в уме-разуме проявили, 
Чтобы на все времена вечные, на все века длинные, 
Ничем не хвалитися, ни пред кем не похвалятися... 
И только это они в сердце своем такое заложили, 
В сердце своем заложили, в уме-разуме проявили, 
Как заприметили рядом со Егорием Храбрым 
Другова воителя, светлова-пресветлова, великова, могучева, 
Заприметив, признали, что и с ним на Сафат-реке боролися, 
А признав, на колени, как один, все опустилися, 
Все опустилися, до земли-матери сырой все поклонилися. 
Русские витязи, во грехе своем исповедамшись, 
Архангелу Михаилу, Архистратигу Небесных сил, поклонилися. 
И возговорит Архангел Михаил, Архистратиг Божий:
- "Не мне, слуге Божьему, служителю вашему кланяйтесь! 
Господу-Богу, Христу Иисусу, Ево Матери Пречистой, 
Богородице, Заступнице вашей кланяйтесь!.. 
Кланяйтесь и подымайтесь, вставайте витязи, богатыри стародавние! 
На добрых на коней своих борзыих садитеся.
Начинайте бой последний, бой смертной со Кривдою, 
Бой смертной со Кривдою в защиту земли святорусской, 
Обходите вы войско Кривды поганое с трех сторон, 
А четвертую-напереднюю я возьму со Егорием, братцем моим названым!"
Тяжело от силушки новой богатыри подымалися;
Грузно на Мать - землю сырую опиралися;
На борзыих на коней своих садилися, укрсплялися.
Борзые кони одним скоком сто верст делали,
Сто верст делали, войско Кривды с трех сторон объезжали, 
А четвертую, напереднюю, Архангелу Михаилу и Егорию оставляли.
Ревет ревом медвежьим-звериным булава в сорок пуд Ильи Муромца,
Рубит, что по деревьям топорище, булатной меч Добрыни Никитича,
Звенит звоном, сечет, что коса траву, сабля вострая Алеши Поповича,
Гудит летом своим копье длинное Ивана Гостиннова, 
Свист и гик повсюду слышатся Васьки Буслаева.
В напередней стороне к шатру высокому самой Кривды, 
Кривды самой одноглазой и хранителя ее незнаемова, 
Архангел Михаил и Егорий Храброй без устали пробиваются. 
Вот уж и малое поле, чистое-невеликое, 
Чистое-невеликое между силами нездешними, 
Силами небесными, силами пододонными 
Для Беликова боя, не людскова боя, взору открывается.
И возгорелось сердце ретивое, юное у Егория Храброва, 
И соколом ясным наперед Михаила Архангела 
Бросался он на Кривду одноглазую, что глядела на него усмехаючись,
Глядела на него издеваючись, приглашаючи. 
Вот уже у самова стана Кривды Егорий Храброй, 
Поднимал он левой рукой копье свое вострое, 
Замахивался Егорий мечом своим булатным, 
Правой замахивался, чтобы снести голову Кривде одноглазой, 
Да... затряслися ноженьки серебряные у Егория, 
Занемели рученьки его золотые, 
Замораживалось сердце Святова Егория, 
Замалкивал он, как молотом пришибленной, 
Заволакивались глазки ево прекрасные,
Закрывались ушки ево под кудрями светло-русыми, 
Делался Егорий камнем мертвым, железом окованным... 
Увидел Егорий рядом со Кривдою Самова Христа, Царя Небеснова, 
Темным взором на нево,
На Егория Храброва, гневно глядевшева... 
То не вихрь-буря с окияна-моря вырвалась, 
То не гром-молния дуб могучий в клочья расщепила! 
То Архангел Михаил орлом взвился над Кривдою, 
Мечом огненным ей снося голову.
И заприметил тогда, очнувшись, Егорий Храброй, 
Заприметил он, как некий, за Христа им принятой, 
Как некий сей почал менятися и менятися: 
Стал страшен, дик и лют, аки лев рыкающий, 
Гадок, подл и лукав, как змея подколодная,
Мерзок, дерзок и блудлив, аки нечисть болотная, -
Антихриста увидел и познал Егорий Храброй.
О ту пору было побито и полонено войско Кривды поганое.

                         VII

Богатыри русские, могучие, стародавние,
Ко Егорию Храброму отовсюду сьезжалися,
С трех сторон на четвертую - приезжали,
На четвертую приезжали, Егория-свет окружали, 
На Антихриста лютова, лукавова, дерзкова,
На силу нездешнюю, пододонную, пугаючись, глядели.
- "Братцы мои, витязи русские, могучие,
Не по нас сила антихристова, великая, страшная и черная!"
Говорил шепотком тихим Егорий Храброй. 
- "Не по нас, - не можем мы с нею на победу боротися,
Можем молитися, ко Христу Иисусу обратитися,
Да будет воля Ево, яко на небеси, тако и на земли!"
Сняв за Егорием шеломы, витязи крестилися,
Православным крестом крестилися, на колени опустилися, 
Опустилися, молилися, ко Матери-земле сырой прислонилися,
За избавление земли святорусской от Антихриста молилися...
И вознеслось то моление русских витязей и Егория Храброва к Богородице, 
Вознеслось к Пречистой Матери Христа, Царя Небеснова. 
И вопрошает тады Богородица Чадо Свое любимое: 
- "О Чадо Мое любимое, Спаситель рода человеческова! 
Ты скажи, поведай Мне, а не пришло ль время тому Антихристу голову рубити?
А не настал ли час ему землю святорусскую оставляти, 
Народ православной-русской ото всех мучениев избавляти? 
Аль не пора, не время ли народу русскому свой труд, свою работу делати,
Свою работу делати, своим трудом оправлятися, 
От погрешениев своих очищатися, 
Церкви Божий становити, Господа-Бога благодарити?" -
И возговорил Иисус Христос, Царь Сам Небесной:
- "О Мати Моя возлюбленная, во всех женах благословенная!
Не пришло еще время тому Антихристу голову рубити, -
День тот и час - великая тайна, неизъяснимая... 
Настало время тому Антихристу святорусскую оставляти, 
Народу русскому-православному от мучениев избавлятися, 
Свою работу делати, своим трудом оправлятися, от прегрешений очищатися,
Церкви Божий становити, Господа-Бога благодарити". 
И дает приказ Христос, Царь Небесной, 
Архистратигу Свому, Михаилу Архангелу, 
Антихриста лютова со святорусской земли прогнати.
- "Братцы мои, витязи русские, могучие!
Вы вставайте с сырой земли на ноженьки резвые, выпрямляйтеся!
Выпрямляйтеся, да креститеся, - великой бой начинается, 
Антихрист лютой, дерзкой и мерзкой со святорусской изгоняется!" 
-Говорит Егорий Храброй, говорит на небо глядючи, улыбаючись.
Вскакивали богатыри могучие на ноженьки резвые, 
Вскакивали, выпрямлялися, крестилися, 
На бой великой, невиданной глядели,
Глядели, к свет-Егорию, братцу своему названому, теснилися. 
Антихрист лютой, все меняючись, меняючись, черным вороном заделался.
А длина тому ворону - тысяча верст, а в поперечину с крыльями и все две тысячи. 
Голова у тово ворона Чернова - гора огромадная,
Глаза ево - геенна огненная, все опалимая, злобно-злобная, 
Клюв ево и когти железные, вострые-вострые. 
Держит тот ворон черной в лапах своих святорусскую, 
Крыльями прикрыл, когтями разрывает, клювом клюет,
Клювом железным клюет, кровь горячую пьет.
Стонет святорусская. Черной ворон потешается.
На восточной стороне, на солнечной - небеса свернулися,
Небеса свернулися, Царство Божие на минуточку раскрывалося,
На минуточку раскрывалося, сердце витязей русских осветилося, 
Сердце осветилося, радость неизреченную, вечную оставило.
То не молния золотая, строгая из того Царства Божия взвилася.
То не братец ее родной, гром небесной, грозно ударил,
То Архангел Михаил, Архистратиг могучий,
По велению Божьему, по приказу Христову на бой с Антихристом заявился,
Заприметив Архангела, раскрывал Антихрист-ворон крылья черные.
Поднимался весь огромадной, темной, со глазами огненными,
Закрывал своей чернотой солнце красное, темнил небо ясное,
Темнил небо ясное, на Архангела камнем в тысячу пуд падал,
Камнем падал, крыльями черными, чудилось, обхватывал... 
Захолонуло сердце у богатырей русскиих.
Бросалися они к братцу свому названому.
- "Ты скажи, скажи нам, свет-Егорий,
Скажи всю правду-истину... Неужли?"
Покачивал головой своей жемчужною Егорий Храброй, улыбаючись, 
Корил братцев своих, витязей русскиих,
Малой верою их корил во Христа Спасителя.
Давал слово свое верное-нерушимое,
Что не вернется Антихрист - злой ворон на святорусскую,
Что грядет земле святорусской великая радость, 
А русскому народу православному - милость и утешение.


 

контакты

школа Соборной Русской Борьбы и Казачьей Боевой Традиции - СТОД

Контактный телефон:  +7-926-1398726     
е-мейл: rc.gamajun@gmail.com 
https://t.me/stodspas - группа в телеграмм, новости и общение